Хуанита

Ты не ангел, Хуанита,
И преступна наша страсть,
Но прекрасные ланиты
Надо мной имеют власть.

Каждой ночью у сарая,
Как презренный пилигрим,
Я, от ревности сгорая,
Слёзы лью, мечтой томим...

Эти губы, эти плечи,
Что мерещатся в потьмах -
Сумасшествия предтечи...
Всё смешалось: похоть, страх!

Вижу, как к тебе под юбку,
От текилы смел и пьян,
Лезет со скабрёзной шуткой
Муженёк твой, дон Хуан.

Как потливою десницей
Он твою терзает плоть,
И брезгливо дрожь в ресницах
Ты не в силах побороть.

Эти губы, эти плечи...
Я схожу от них с ума:
Мной, лишённым дара речи,
Вдруг овладевает тьма.

Я врываюсь в почивальню,
Сонм халдеев раскидав,
Кровь, как молот в наковальню,
Бьёт в висках - я был не прав!

Хуанита с чутким рвеньем
Исполняет долг жены,
И любовным упражненьем
Голубки увлечены.

Вместо сцен моих видений:
Близость тел, сплетенье рук,
Радость плотских наслаждений...
ВСЕХ ПОУБИВАЮ СУК!!!

Случай ночью...

Налакаюсь в зюзю,
Набухаюсь в хлам
С домовёнком Кузей -
Литр напополам.

С домовёнком Кузей
Мы друзья давно:
Каждый день я в зюзю,
Через день в говно!

От такого пьянства
Я слегка ослаб:
Мутится пространство,
Не встаёт на баб.

И однажды ночью
Собутыльник мой,
Опьянённый в клочья,
Соблазнится мной.

Расстегнёт ширинку
Домовой Кузьма -
На трусах в картинку
Радуги тесьма.

Рухнет мир иллюзий
Днём похмельных мук.
Домовёнок Кузя
Больше мне не друг...

Манифест

Каждой сволочи -

в жопу щелочи!

Каждой мрази -

по эвтаназии!

Геннадий Семёныч Квакушин

Геннадий Квакушин сантехником был...
Геннадий Семёныч Квакушин
Водяру не кушал и дурь не курил,
И к женщинам был равнодушен.

Но весь коллектив уважал мудреца
За тонкость и точность суждений.
Любили его, как родного отца.
Какой человек был, а! гений!

Он рос и учился. Детсад, ПТУ
И где-то промеж ними школа -
Основа основ, альма-матер всему:
Психическим сломам и сколам.

Геннадий Квакушин сантехником стал...
Геннадий Семёныч Квакушин
Играл в домино и читал "Капитал",
И к женщинам был равнодушен.

Он ловко работал слесарным ключом,
Ловя восхищения охи,
И тихо порой бормотал чрез плечо:
"Учитесь, пока я жив, лохи!"

Была безнадежно в него влюблена
Лифтёрша Семёнова Галя.
Уж год, овдовев, как ростила она
Сыночка, оболтуса - Валю...

Чего добивался он, нюхая клей,
Какие преследовал цели?
Подъезд не знавал ещё гопника злей:
Пахабщиной стены пестрели.

Пронюхал паршивец, что утром придёт,
Чинить унитаз дядя Гена.
И план операции "Страх и Помёт"
Родился... Семёныч, измена!

Ты, Ген, как назло, не бухаешь с братвой,
Текилу с Джим Бимом мешая:
Походкой уверенной и деловой
На вызов к клиенту шагаешь.

Не щупаешь тёлок в борделя плену,
В рулетку не делаешь ставки.
И пьяный в гантелю не точишь слюну,
Валяясь в урине под лавкой.

Лишь слабое сердце тебя подвело,
Когда громыхнула петарда,
Которую кинул, оскалив мурло,
Валёк с крыши дома с мансардой...

И вот перед нами покойный лежит,
Геннадий Семёныч Квакушин...
Слеза по щеке бригадира бежит,
И свет в помещеньи притушен.

Зачем же, Господь Всемогущий, ответь,
К себе забираешь в палаты
Достойных людей, наказав нам терпеть
Подонков и дегенратов?

Жизнь скучна и однолика...

Жизнь скучна и однолика,
И до коликов пуста.
Улечу в Пуэрто-Рико,
В незнакомые места.

Беспощадным став корсаром,
Буду грабить корабли,
Пить вино, курить сигары,
Как пираты Сомали.

Ром Баккарди, ритмы регги,
Дев продажные тела
И разбойные набеги...
Дел завертится юла!

Сброшу пару килограммов,
Загорю, скоплю деньжат.
Жизнь пуста без дерзких планов
И отважных эскапад!

Евфросиния

Горизонта линия,
Облака-кораблики.
Небо светло-синее.
Улетают зяблики...

Сердца омертвелого
Стон. Короста инея.
Что же ты наделала,
Фрося, Евфросиния?

Села в голубой паром
И сбежала в Англию,
Чтобы с принцем Уильямом
Пить абсент и сангрию.

Только внучек царственный
На тебе не женится,
В целях государственных
Бросит, не поленится.

Осень запоздалая
Отняла любимую.
И реву устало я
Над своей судьбиною.

Где ты Евфросиния? -
Будто стонут зяблики.
Небо светло-синее,
Блядские кораблики...

Елец

Убегу однажды
Прочь от суеты,
Как мечтает каждый,
Подпалив мосты...

В Липецкую Область.
В Быструю Сосну
Я, презрев осёдлость,
Как форель, нырну.

И взмахнув могучей
Полной сил рукой,
По воде кипучей
Пронесусь борой.

Русской кантилены
Силой возродясь,
Выйду я из пены,
Смыв мирскую грязь!

Чудотворным храмам,
Деве поклонюсь,
Что от Тамерлана
Защитила Русь.

И своё успенье,
Дел мирских конец,
Отыщу в тот день я
В городе Елец...